Николай Бурляев – Народный артист России, лауреат Государственной премии Югославии, член Патриаршего совета по культуре, Правления Союза кинематографистов, Союза писателей и рабочей группы Государственного Совета РФ, Президент Славянского форума искусств «Золотой Витязь» и Фонда культуры казаков России, Почётный профессор Санкт-Петербургской Академии кино и телевидения, Сербской Академии художеств, Академик Академии кинематографических искусств и наук России, автор «Жизни в трех томах» - трехтомника повестей, сценариев, стихов, публицистических статей…
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Когда общаешься с такими людьми, интуитивно ждешь не только «материала» для статьи или очерка, но и… Да, ждёшь и для себя укрепления душевных сил, поддержки, ведь для того оно и существует, искусство. Для того и идёшь к его служителям.
Николай Бурляев – из числа подлинных служителей, в высоком значении слова.
– Николай Петрович, вот вы человек в высшей степени одухотворенный, но к тому же с аналитическим складом ума. Значит, есть вопросы, на которые приходится искать ответы в пространстве и веры, и бытия…
- -Это естественно для каждого думающего человека. Этими же вопросами задавались и Пушкин, и Лермонтов, обладавшие «всеведеньем пророка»… Господь дал нам свободу выбора. Вопросы душа постоянно задаёт, и человек должен сам себе ответить об истинности веры, о жизни, смерти, вечности – и он ищет ответы всю жизнь, преодолевая искушения. Главное к окончанию жизненного пути прийти с неискажённым и незамутнённым сознанием. Для формулирования главного ответа – дана, ни много ни мало – жизнь. Я писал когда-то: «Река истины к свету течёт через заводи и заблуждения». Я писал стихи, сегодня пишу прозу, и как писатель подписываюсь под каждым своим словом, написанным в течение полувека.
- Зло могущественно, жизнь полна разочарований и крушений, ваша вера в Бога и в искусство всё выдерживает?
– С переменным успехом… Всё зависит от состояния души, от внутренних установок. Иногда приходится оступаться, спотыкаться, падать. И тогда нужно поскорее подняться и двигаться вперёд, ориентируясь на немеркнущий свет души, на Высшую путеводную звезду. Если считать, что жизнь дана для того, чтобы ловить радостные, сладостные мгновения – легко потерять смысл ее и ожесточиться, не получив желаемое в полной мере. Жизнь дана для испытания сердца, являющегося полем битвы тьмы и света, добра и зла. Если понимать это и относиться к ней философски, надо принять ее как данность, сохранить себя, не потерять чувства сердечной радости и стремления к гармонии. Сейчас, как и во все времена, идёт бой за душу человека, о котором писал Гоголь. В этом бою нельзя терять радости и уверенности, что правда победит. Вот так и стараюсь жить - «одолевая радостью страданья»…
Он весь как натянутый нерв. Может быть, ощущаешь это потому, что Бурляев неотделим от своих первых необыкновенных ролей, в которых – наивысшее напряжение человеческих сил, в столь юном возрасте. Их не забыть, эти первые его фильмы, «Иваново детство», «Андрей Рублев» - и глаза этих подростков, их судьбы, выпавшие им испытания.
Не откажу себе в удовольствии привести зрительское мнение: «Неповторимая, до боли в сердце трогательная, яркая, неземной чистоты роль… Этот светленький, хрупкий мальчишечка в «Ивановом детстве». Как же Вы могли такое сделать на экране?!»
А Борис, у которого «Мама вышла замуж»? Тоже – высокое нравственное напряжение, преодоление чего-то мелкого в себе, и опять в столь юном возрасте. Следом - ранимый слепой в «Тамани», наивный и трогательный гимназист в «Семейном счастье» по Чехову, беззащитный и непобедимый в своей искренности Нетужилин в «Военно-полевом романе». Снова процитирую зрителя: «…Помните, когда Нетужилин вместо ответа достает яблоко и начинает его яростно есть. Какое у него было выражение лица!». Кому-то больше запомнились другие роли Бурляева – но они, такие разные, практически все они о преодолении страдания радостью. Радостью высшей пробы… И, наконец, возможно венец творчества – Иешуа Га-Ноцри в «Мастере и Маргарите». Образ, после которого Бурляев отказывается сниматься уже более 20 лет.
Для одних Бурляев – совесть культуры, для либеральных оппонентов – одиозная фигура. Потому что он не остался просто уникальным «играющим человеком» (так он сам однажды определил себя), а стал активным деятелем, твёрдо придерживающимся и в творчестве, и жизни своих принципов и убеждений. А они таковы: человек должен иметь Бога в душе, а искусство должно возвышать душу человека. И никак иначе - планка высокая. Конечно же, такое не всем по вкусу.
Принимаясь за постановку фильма «Лермонтов», он твёрдо знал, что он хочет сказать, но никак не предполагал столь жёсткой атаки определенного «слоя творческой интеллигенции». Не знал, что на него будут смотреть как на одного из лидеров «Русской идеи», борцов за русскую культуру. Режиссёр признает, что его Лермонтов не похож на привычный образ поэта, воспринимаемый в основном через воспоминания современников, нередко тенденциозные. Бурляев сознательно сделал Лермонтова примером «подвига во имя тех высоких идеалов, с которыми он пришел в жизнь». И убийство поэта, по концепции фильма, дело рук не обиженного себялюбца, а «толпы стоящих у трона, свободы, гения и славы палачей». «Либералы» упрекали автора: опять поиски «заговора против России»! В своем «Дневнике кинорежиссера» Бурляев пишет о том, как его возмущает, что слова «Россия», «русский» и всё, что с ними связано, «определенными жителями моей страны воспринимаются как национализм… Или мы, русские, не у себя дома живем?.. Суворов говорил: «Мы – русские! Какой восторг!» Мы будем говорить в полный голос!». Возвращаясь к этому вопросу в очередном интервью, Бурляев подчеркнул, что русские – это не этническая принадлежность, это те, для кого русская культура – своя, родная. Видимо, и эти вполне толерантные мысли, высказываемые режиссером фильма «Лермонтов», кто-то мог при желании объявить национализмом… Лермонтов для режиссёра – это он сам. Он говорит, что работая над сценарием и глядя на портрет своего героя, - видел самого себя. И это не потому, что так высоко занёсся, а потому, что как художник мистически соединился с любимым образом. Вообще такое вот переплетение своей личности с создаваемыми образами у Бурляева повторяется. «Мой герой по наитию отлил колокол, - рассказывает он о своем Бориске из «Андрея Рублева», - не зная, как это делается, просто отлил с Божьей помощью. Так и я, спустя четверть века, в 1991, «не зная секрета» отлил свой вечевой колокол – Кинофорум «Золотой Витязь». Добавим, что Николай Бурляев именно после «Рублёва» стал задумываться, что такое вера, Православие, Святая Русь…
«Золотой Витязь» сегодня – это масштабный многогранный проект: не только кинофестиваль, но и театральный форум, а также литературный, музыкальный, изобразительных искусств, а по сути - целое движение, духовное, планетарное, ведь в «Золотом Витязе» принимает участие до шестидесяти стран мира. «За нравственные идеалы, за возвышение души человека» - так звучит девиз «Витязя». В этой борьбе - за возвышение души – президент фестиваля неутомим.
Причем и «над собой» работал – тоже стремясь к чистоте не только помыслов, но и своего бытия. Тяготился богемной киношной жизнью, о которой писал:
«Пустое времяпровожденье
С элитой в дымных кабаках.
До тошноты ночные бденья,
Застолья в творческих домах…
Компаний праздное веселье,
Постель чужая, боль похмелья,
Но обожали пикники
Советских классиков сынки…»
И поясняет в прозе, что незачем туманить сознание тем, кто имеет «радостную, гармоничную, ежечасную духовную жизнь – в творческом труде над «Золотым Витязем»…
Наша беседа проходит в Андреевском монастыре, где располагается «штаб» «Золотого Витязя». Здесь, в этом уголке Москвы на берегу реки, среди старых деревьев, холмов и обрывов Воробьевых гор, - словно заповедный уголок, а в монастыре 17 века – неповторимая атмосфера…
- Вы – Заместитель Председателя Общественного Совета Министерства культуры. Как там сейчас, есть вам поддержка, удаётся что-то продвигать?
– Да, я посвятил пять лет бескорыстной работе в Общественном Совете, состав которого ныне сменился. Я всегда критически относился к чиновникам от культуры, к людям имеющим власть и полномочия, несоизмеримые с их культурным, интеллектуальным и моральным уровнем. Но сегодня, с приходом нового Министра появилась надежда на перемены. Нынешнее Минкультуры несколько отличается от вчерашнего (швыдковского). Конечно, что-то осталось от прежних времен, когда культура считалась рыночной категорией. С подобным отношением к культуре нужно бороться на всех уровнях, хотя рыночная эйфория руководящих «младореформаторов», инерция культурной деградации слишком сильна. Мгновенного культурного отрезвления добиться трудно. Идёт всё тот же бой за душу человека. Происходит трудоёмкий процесс очищения авгиевых конюшен рыночной культуры, внедрённой авторами «культурной революции», попытавшихся «подвинуть культуру на панель». Люди, жившие на Западе, говорили: «Спасение России - есть спасение мира. Гибель России – есть гибель мира». Культура ещё больна, но процесс выздоровления начался. Наша опора – Указ Президента «Основы государственной культурной политики», подписанный в декабре 2014 года.
- А вот премии, театральная критика – здесь что-то ничего не меняется, награды и похвалы одним и тем же…
- Да, звания, премии и сейчас даются эстрадным «звёздам», которые десятилетиями «трудятся» над понижением духовного, культурного уровня народа. Это о них у Пастернака: «Позорно, ничего не знача, быть притчей на устах у всех». Надеюсь, что критерии оценки будут меняться. «Национальная» театральная «Золотая маска» - это своего рода остаточное явление безвременья. Приватизировали «Маску» люди деструктивные, на протяжении десятилетия раскручивающие имена агрессивных, маргинальных «творцов», раздувающие мыльные пузыри провокационных патологических театральных поделок Богомолова, Серебряникова, Кулябина, Мильграма, известных своим издевательством над классикой и зрителями. Хочется надеяться, что их время заканчивается. Один из лидеров либерализма в сердцах изрёк: «Наше время закончилось. Пора сваливать!»
– Интересное и знаменательное событие – открытие при Министерстве чрезвычайных ситуаций Института культуры, которым вы руководите.
– Руководил четыре года, пока не сменили руководство МЧС. Нынешний Министр расформировал Института культуры и сократил расходы на культуру до минимума. Идея создания Института культуры возникла во время беседы с теперь уже бывшим министром МЧС Владимиром Андреевичем Пучковым, понимавшим, что не надо уповать на красивую фразу: «красота спасёт мир», пора спасать красоту. Всего За четыре года мне удалось создать Государственный Хор МЧС России, более 50 постоянно действующих киноклубов в структурах МЧС, от Уссурийска до Калининграда и Северного Кавказа, мы начали обучать будущих офицеров танцам и риторике. Задачи я поставил перед Институтом культуры МЧС России большие. Надеялся, что с помощью Божией и возможностями МЧС создам государственную киностудию, театр и телевидение МЧС, чтобы наглядно показывать, какой должна стать национальная культура России. МЧС в этом вопросе опережал другие ведомства.
Институт был создан не только для повышения культурного уровня сотрудников самого министерства, но и для влияния на культуру народа вообще, в поддержку установки Президента на оздоровление и просветление культуры. К слову, и «Золотому Витязю», и МЧС в момент объединения своих ресурсов исполнилось по 25 лет.
Все его должности – не просто «почётные», это каждодневная работа, напряженная и будничная. А еще у него пятеро детей и пятеро внуков – ответственность перед ними, как и всякому честному человеку, тоже не даёт расслабиться. Бурляев – человек целеустремленный, «упёртый», как говорится. А собеседник он, пожалуй, непростой, подчас жесткий. Но с ним интереснее и как-то надежнее, чем с некоторыми излишне обаятельными и «легкими» людьми искусства. Потому что видишь человека поистине болеющего за общее дело. И твёрдость тут вполне уместна.
Пообщавшись в дивных монастырских стенах, веришь сказанному им: победа будет за правдой!
Татьяна Ефремова
コメント